Первобытнообщинный строй: верны ли представления?

Понятие общественно-экономической формации было разработано марксизмом и является его одним из краеугольных камней.

Марксизм утверждает, что общественно-экономическая формация полностью характеризует тот или иной исторический тип общества, основывающийся на определенном способе производства и выступающий как ступень прогрессивного развития мировой истории человечества от первобытнообщинного строя, через рабовладельческий строй, феодализм и капитализм к коммунистической формации. Вывод, который делают марксисты, как им кажется, логически вытекающий из теории, заключается в том, что, во-первых, определяющим фактором существования каждой формации является исключительно экономический фактор, во-вторых, смена формаций происходит в результате социальной революции.

Необходимо отметить, что в марксизме наряду с наличием ложных положений, о которых было сказано в статье «Формационная теория Маркса: насколько она всеобъемлюща?», значительное место занимают неудачно выбранные термины. К одному из неудачно выбранных относится термин «первобытнообщинный строй». Термин этот появился в предположении, что первое человеческое общество должно было быть идентично ныне существующим племенам. Насколько правомочна подобная идентификация?

Вот что пишет Гумилев по поводу отождествления ныне существующего племени с первым человеческим обществом.

«На Малом Андамане, в чудесном климате, среди роскошной природы живет небольшое негроидное племя онгхи. Никто их никогда не обижал. Там устроен заповедник и даже туристов не пускают. Жители мирные, приветливые, честные, очень чистоплотные. Кормятся они собирательством и рыбной ловлей. Болезни там редкость, а если что случится – дирекция заповедника оказывает помощь. Казалось бы, рай, а население сокращается. Они попросту ленятся жить. Иной раз предпочитают поголодать, чем искать пищу; женщины не хотят рожать; детей учат только одному – плавать. Взрослые хотят от цивилизованного мира только одного – табака. При всем этом онгхи весьма чутки к справедливости и не переносят обиды. Женщины их целомудренны, и когда заезжий бирманец попытался за ними поухаживать, онгхи убили его, а затем сообщили об этом начальству, но не как о своей провинности, а как о наведении порядка; разумеется, о наказании их не возникло и речи. И правильно! Нечего лезть в чужой этнос.

Нет, онгхи и подобные им этносы – не дети, а старички. Без пассионарности люди менее приспособлены к жизни на Земле, чем животные. Те в стабильных и благоприятных условиях не вымирают».

На примере племени онгхи мы видим, что заблуждения в результате «некритически воспринятой эволюционной теории этногенеза» могут быть очень стойкими. И до сих пор существование первобытно-общинного строя связывают именно с этими и только с этими племенами. Считается, что первобытнообщинный строй в социальном плане не может быть развит, т.е. он непременно должен состоять из единственного вождя и единственного шамана. Почему? Да только потому, что все ныне существующие племена имеют именно такую структуру управляющего аппарата племени. Но ведь все ныне существующие племена – это старички, как вполне обоснованно утверждает Гумилев.

Общеизвестно, что чем ближе человек подходит к старости, тем больше рвется связей, связывающих его с обществом: производственная деятельность прекращается, а вместе с ней и связи с коллегами; дети взрослеют и у них появляются стойкие собственные интересы, никак не пересекающиеся со стареющим родственником; друзья уходят, и кое-кто в могилу. Все меньше связей, все больше одиночества.

То же самое происходит и с этносом: чем ближе старость, т.е. чем меньше потенциал пассионарного напряжения в этносе, тем больше связей рвется как внутри этноса, так и за его пределами. По мере приближения этноса к старости, свита императора все более и более тает, и наконец наступает момент, когда император остается в полном одиночестве, превратившись из грозного императора одной из сверхдержав в вождя племени. Тот же процесс, по мере старения этноса, происходит и с верховным священнослужителем, который превращается в шамана. Однако когда возникало первое человеческое общество, этнос был молод, был переполнен пассионарностью и стремительно расширялся, столь же стремительно расширяя круг связей как внутри этноса, так и за его пределами. И вождь, и шаман стремительно обрастали свитами, превращаясь в императора и верховного священнослужителя.

Разветвленность социальных институтов может свидетельствовать лишь о молодости этноса, но никак не может служить какой-либо характеристикой того, в какой общественной формации находится данный этнос.

Автор: Aлeкcaндp Чeкaнoв
Просмотров страницы: 283