Почему Анатолия Папанова называли совестью советского кино?

31 октября 1922 года, в городе Вязьма в семье рабочего Дмитрия Папанова родился сын, получивший имя Анатолий. Часть детства у будущего актера прошла в Вязьме, а в 1930 году мама уговорила отца перебраться в Москву. Он устроился на завод, а она стала модисткой, шила шляпки модницам.

После окончания школы в 1940 году Анатолий решил никуда не поступать, а пошел по стопам отца, устроился литейщиком в ремонтные мастерские 2-го Московского шарикоподшипникового завода. Одной из причин, по которой он выбрал именно этот завод, стало наличие на предприятии самодеятельной театральной студии, которая носила удивительное для служителей Мельпомены название – «Каучук». Но Папанов успел «засветиться» в нескольких спектаклях перед тем, как разразилась война…

На фронт он ушел 22 июня 1941 года, в отличие от отца, который вместе с заводом эвакуировался на Урал. А мама осталась в Москве вместе с сестрой Анатолия. И для него на фронте это было одним из самых больших переживаний: можно было сколько угодно верить в то, что столицу врагу не отдадут, но холодок тревоги все равно острой иглой сидел в груди…

Вскоре враг был отброшен от стен Москвы, но все равно не сломлен. И даже больше – рвался на Кавказ, к Бакинской нефти. Летом 1942 года часть, в которой воевал Папанов, попала в жестокую переделку под Харьковом. Многие однополчане Анатолия навеки остались на подступах к бывшей столице Украины, а ему относительно повезло: его не убило, но ранило. Правда, больно уж нелепо – осколок снаряда срезал полпятки и раздробил два пальца на ноге, которые спасти не удалось. И всю оставшуюся жизнь Анатолий Дмитриевич был вынужден подкладывать в обувь специальную подстилку, чтобы не припадать на раненую ногу. Но вряд ли кто-то об этом знал, разве что близкие друзья. И уж во всяком случае не режиссеры, которые снимали его в фильмах или приглашали в спектакли.

После ранения Папанов вернулся в Москву и поступил на актерский факультет ГИТИСа. Там он и познакомился с Надеждой Каратаевой, с которой и сыграл свадьбу менее чем через две недели после Великой Победы. Причем, мама Надежды пыталась отговорить дочь от этого шага, мол, посмотри, какой он некрасивый: худой как жердь, только нос торчит…

На свадьбу наготовили два тазика винегрета, по талонам, которые одолжили друзья, накупили водки. А в середине пиршества в доме неожиданно погас свет: «Не к добру», – зашептались соседки, – разведутся». Но, как писал Шолохов, «все супротив бабкиных слов вышло» – дружная актерская семья только семь лет не дотянула до золотой свадьбы.

Правда, поводов для развода было немало. Во-первых, одно время Анатолий Дмитриевич крепко пристрастился к спиртному. И только житейская мудрость Надежды Юрьевны спасла брак. Она очень надеялась, что муж со временем образумится. И ее небесная покровительница смилостивилась – актер заметно снизил дозы.

Да и у Анатолия Дмитриевича был повод косо смотреть на супругу. Дело в том, что она в 1952 году стала членом КПСС, и в парткоме театра ей прозрачно намекнули, что если Каратаева (фамилию мужа она так и не взяла) сумеет уговорить супруга стать коммунистом, партячейка походатайствует перед вышестоящими инстанциями о присвоении Надежде Юрьевне звания заслуженной артистки РСФСР. Но как ни давила на несознательного актера его вторая половина, он сказал, как отрезал: «Этому не бывать, даже если ты за всю жизнь не получишь заслуженной…».

Но их связывала нежная и трогательная любовь-дружба. Анатолий Дмитриевич очень гордился тем, что его супруга в годы войны не отсиживалась в тылу (их из Москвы эвакуировали в Новосибирск), а окончила срочные курсы медсестер и полтора года моталась по фронтовым дорогам в санитарном эшелоне, спасая жизнь раненым бойцам. В общем, тоже хлебнула горя. В их чувстве было что-то трогательное.

Когда мужчина трепетно относится к своей возлюбленной, это вызывает определенные насмешки у мужской половины и тайную зависть у женской. И в этой «наэлектризованной» обстановке еще труднее сохранить чувства. Но Папанову с Каратаевой это удалось. Они даже, вопреки русской народной традиции, не только работали в одном месте, практически не расставаясь, но и отпуска старались проводить вместе. Чем еще больше раздражали сослуживцев – фразу «Кто ж едет в Тулу со своим самоваром?» Папанову приходилось слушать по пять раз на день…

С друзьями Анатолий Дмитриевич старался поддерживать добрые отношения, правда, к настоящим друзьям относилось не более двух-трех человек. И как ни странно, с Андреем Мироновым Папанов «дружил» чаще всего только в театре. За его порогом у них не было «зависимых друг от друга» отношений. Конечно, Миронову льстило, что его старший товарищ выделяет его из сонма молодых и ранних, но не более того.

Я сознательно не рассказываю о работе Папанова в театре и кино, о них в дни юбилея будет сказано немало. Хочется отметить только то, что Анатолий Дмитриевич никогда не поступался своими принципами, и проживи он чуть дольше, наверняка сумел бы стать такой же величиной, как, скажем, Солженицын в литературе. По силе таланта они, пожалуй, равны. Причем, Папанов был настолько многогранен, что даже тогда, когда ему приходилось играть отрицательные роли, зрители верили, перед ними настоящий мужик!

Он имел шанс уцелеть. Но в августе 1987 года в Петрозаводске заканчивались съемки фильма «Холодное лето 1953-го», а Надежда Юрьевна с театром была в Риге. Он собрался к ней приехать, но завернул в Москву. Дело в том, что Папанов набрал первый курс студентов и решил проверить, как их разместили в общежитии. Но перед тем, как отправиться в общагу, он заскочил в квартиру принять с дороги душ. Горячей воды не было, а от холодной лопнул сосудик в сердце и образовался тромб…

А через 11 дней не стало Андрея Миронова, чье сердце остановилось во время спектакля. Гении не могут жить друг без друга…

Просмотров страницы: 273