На что намекает леди Годива?

— У меня для тебя подарок, дорогая! Лучший в мире шоколад.

Надо сказать, что Мужчину Моей Мечты (спасибо Кэрри Брэдшоу за исключительно емкий термин!) отличает страсть к «quality excellence». Если он говорит, что шоколад лучший, значит — так оно и есть. Значит, факт качественного превосходства был тщательно протестирован на соответствие заявленному утверждению.

Заинтригованная, беру в руки изящную коробку. Шероховатый темно-коричневый картон дорогого сорта (я знаю толк в полиграфических нюансах!), простенькая тесьма из натурального материала (настоящий высокий стиль), маленький логотип конгревного тиснения. Godiva.

Godiva? И о чем он думал, когда выбирал конфеты?

— О чем ты думал?!

Видно, моя реакция не вписалась в ожидаемые стандарты («Спасибо, дорогой! О, как мило, дорогой! Это роскошно, дорогой!»).

— Ну… о тебе думал. О том, что ты не любишь швейцарский молочный шоколад. Вот, выбрал лучший из темного. Производитель — официальный поставщик бельгийского королевского двора. Шоколад Godiva подают на официальных церемониях Каннского кинофестиваля…

— Стоп, стоп, стоп! Ты, что, никогда не слышал старинной притчи о благородной леди (высоких моральных правил, между прочим!), спасшей жителей маленького английского графства от непомерных налогов?

Мужчина Моей Мечты выглядит озадаченным. В глазах — немой вопрос.

— Неужели никогда-никогда не слышал об обнаженной женщине на коне? Вот же она — на логотипе Godiva!

— Хммммм… Жанна Д’Арк?..

Ответ звучит неуверенно. Видно, Мужчина Моей Мечты пытается вспомнить, когда это Орлеанская дева успела прокатиться обнаженной ради англичан, против которых так фанатично сражалась. Нестыковочка…

Тут уж я не выдерживаю и хохочу. Мужчи-и-ины! Железная логика, устойчивые ассоциации. Понятия «женщина» и «конь» накрепко связаны в брутальном подсознании лишь с одним историческим персонажем.

— Ну, слушай, дорогой. Я расскажу тебе историю про еще одну даму на боевом коне.

В одиннадцатом веке в английском городке Ковентри (Coventry) жила чета богатых феодалов — лорд Леофрик (Leofric) и леди Годива (Godgifu — «Подарок Господа», позже имя трансформировалось в Godiva), граф и графиня Мерсиа (Mercia). Были они знамениты тем, что покровительствовали искусству и заботились об образовании. Выражалось это в строительстве церквей, в основном. Так уж было принято в те времена.

Занятие благотворительностью требовало значительных финансовых ресурсов. Деньги же, как это водилось у феодалов, поставлял, как правило, народ. В виде налоговых податей. Чем щедрее взносы, тем выше налоговые ставки. Вот такая вот палка о двух концах эта благотворительность аристократов.

Надо сказать, что графская щедрость (по отношению к церкви) не знала границ. Совершенно неограниченной была и система сбора налогов. Тарифы росли год от года, жители Мерсиа (а, в частности, Ковентри) — беднели, беднели, беднели… И вот последние, совершенно отчаявшись, набрались мужества (или наглости — это как посмотреть) и отправились к графине просить о заступничестве.

Так, мол, и так, многоуважаемая леди Годива. Супруг Ваш совсем озверел. Душит, давит и грабит. Так мы все скоро по миру пойдем. Помогите. Справедливости ради.

Леди Годива женщиной была доброй. Простых людей пожалела, и мужа, конечно, снизить налоги попросила. Вот только лорд Леофрик посчитал, что такие вещи — не женского ума дело. Однако напрямую супруге отказать постеснялся. Поступил хитро — поставил условие. Проедешь, мол, на коне обнаженной по городской площади да в базарный день — так и быть, отменю налоги для Ковентри.

Расчет был точным — ни одна леди в одиннадцатом веке (если она была леди, конечно) не согласилась бы принять это условие. Но графиня Годива оказалась из гордых. И хитрых. И задала мужу страховочный вопрос: «И что же, если я пожелаю сделать это, Вы позволите мне?» («And should I be willing to do this, wilt thou give me leave?» Roger of Wendover, Flowers of History). Не подозревая подвоха, лорд брякнул: «Несомненно». И проиграл.

Ох, уж эти англичане с их «posh English» (шикарным английским), таким странным, и таким удобным — вежливо выражающим намерение, которое вовсе не обязательно планируется к совершению.

Получив индульгенцию супруга (хитрым аристократическим способом), леди Годива разделась, оседлала боевого коня супруга и прокатилась по городским улицам. Говорят, у графини были красивые длинные волосы, которые слегка прикрывали ее благородную наготу. А еще говорят, что жители Ковентри, толпившиеся на улицах, зажмурили глаза, дабы не смущать свою заступницу.

Те же, кто находились в домах — захлопнули двери и ставни. Все, кроме одного — любопытного Тома (видимо страдавшего вуайеризмом — манией подглядывания). Он решил чуть-чуть подсмотреть в щелку оконной ставни, и в тот же миг, говорят, был ослеплен Господом (а в английском языке появилась идиома «The Peeping Tom» — «подглядывающий Том»). Так что высокая честь леди Годивы ни в коей мере не пострадала.

Лорду Леофрику ничего больше не оставалось, как сдержать обещание. Вплоть до пятнадцатого века жители Ковентри платили только один налог — на содержание лошадей. Видно граф, наряду с прочими достоинствами, обладал еще и доброй долей хорошего (английского) чувства юмора.

— Вот, дорогой, такая история стоит за логотипом коробки с роскошными шоколадными конфетами… О чем ты думаешь сейчас?

— Думаю, что мне крупно повезло.

-???

— Повезло, что шоколад носит название Godiva, а не Mata Hari…

Джон Кольер, «Леди Годива», 1898 г.

Автор: Oльгa Cитникoвa
Просмотров страницы: 256