Только ли степняки-кочевники жгли и разоряли Елец?

Главная Елецкая часовня во имя Вознесения Господня, святителей Николая Чудотворца и Димитрия Ростовского возведена рядом с братской могилой ельчан, погибших во время резни, устроенной в 1395 году воинами Тамерлана после взятия города приступом. О чём, собственно, говорит и надпись на внутренней стене часовни. Мол, построена она «…над посеченными христианы от безбожнаго царя Темир-ак-сака».

Правда, есть и иная версия. Дело в том, что первое документальное упоминание о часовне в память павших ельчан относится к 1691 году: «Едуча от Донковских ворот по дороге к Ливенским воротам на правой стороне подле государева кружечного двора, а у …богадельни часовня. А в той часовне образы. ...строение богадельницких нищих, а по скаске под тое богадельней в елецкое разорение было кладбище».

Да, действительно, запись в писцовой книге – документальное подтверждение того, что часовня была выстроена именно над братской могилой. Но какой? Всё-таки с Тимурова разорения города в 1395 году прошло уже почти три века. А с 1414 до 1592 года, когда Елец был вновь отстроен по приказу Бориса Годунова, города в этом месте как такового практически не было. Маловероятно… Очень маловероятно, чтобы на запустевших местах в течение такого длительного времени могла сохраняться память о братском захоронении.

Вполне возможно, что речь идёт о разорении Ельца Петром Сагайдачным. В августе-сентябре 1618 года гетман вёл 20-тысячное Запорожское войско на выручку польского королевича Владислава, который, пройдя Смоленск и Вязьму, безуспешно пытался прорваться к Москве, чтобы заполучить царский трон, уже по праву принадлежавший Михаилу Федоровичу Романову. Ну, а по пути запорожцы жгли и грабили русские города: Путивль, Ливны, Лебедянь, Данков, Епифань, Скопин, Ряжск… И вот, Елец.

Запорожцы осадили его. Большая часть гарнизона города-крепости уже выступила из Ельца в Калугу для защиты её от польско-литовских войск. Но и в ослабленном составе Елецкий служилый люд даже не помышлял о сдаче на милость победителя. По сведениям, дошедшим из только что взятых войском гетмана Ливен, было понятно – милости не будет.

Вот как красноречиво ливенская резня будет позже оставлена на память потомков в Бельской летописи: «А пришол он, пан Саадачной, с черкасы под украинной город под Ливны, и Ливны приступом взял, и многую кровь християнскую пролил, много православных крестьян и з женами и з детьми посек неповинно, и много православных християн поруганья учинил и храмы Божия осквернил и разорил и домы все християнские пограбил и многих жен и детей в плен поимал».

Нет, нет. Никакой ошибки. Это не Рязань, Владимир или Суздаль. И не хан Батый. Это Ливны – небольшая крепость Засечной черты с деревянно-земляными стенами крепости и гарнизоном в 940 человек. Взятая на приступ и разорённая 20-тысячным запорожским войском.

Прекрасно понимая, какая участь ждёт всех в случае, если Сагайдачный возьмёт город, ельчане заперлись в крепости и стойко отражали все приступы. Елец, не в пример Ливнам, – орешек более крепкий. Город держал пограничную оборону от татарских набегов на участке около семидесяти километров по фронту и до сорока в глубину. Руководил обороной крепости воевода Андрей Полев.

Видя стойкость и упорство осаждённых и понимая, что силой город не взять, Сагайдачный пошел на хитрость. Запорожцы сделали вид, что сняли блокаду крепости и отступают. По всей видимости, не очень искушенный в военных делах, либо незнакомый с казачьей тактикой воевода приказал преследовать противника и сам «со всеми людьми из города вышел». Но как только увлеченный преследованием гарнизон отдалился от крепостных стен, сидевший в засаде отряд казаков ворвался в беззащитный Елец. Город был дотла выжжен и разорен. Почти все его защитники, в том числе и воевода, погибли.

Но… «От безбожнаго царя Темир-ак-сака» – оно как-то понятно. А вот чтобы запорожцы?.. Те самые, что ныне считаются прародителями парламентской республики соседнего славянского государства… Нет, да не может того быть! А если может, так лучше о том забыть. Вот только… Историческая память, она не терпит забывчивости. И не прощает её.

Пусть на стене часовни написано про безбожного царя. Было это в истории Ельца, как было и другое. Потому – не надо избирательности. Кто старое помянет… А кто забудет, тому – оба. Неужели кому-то так хочется, чтобы все мы были слепыми?!

Автор: Koнcтaнтин Kyчep
Просмотров страницы: 290